События вечера 20 марта, и последующее внимание СМИ к этом инциденту, подтолкнули меня описать свои собственные соображения, дабы не устраивать «испорченный телефон», и не ограничиваться количеством знаков новостной заметки — вопрос, который перед нами ставится, требует несколько большего пространства и времени. Что же случилось? Да казалось бы ничего особенного. Несколько человек не согласились с автором художественного произведения и наверное излишне активно начали отстаивать свою точку зрения.
Если вы не в курсе, то вкратце изложу суть. В Выставочном зале Вятского художественного музея проходит выставка «НИЖЕ НИЖНЕГО» — передвижной выставочный проект реализуемый Приволжским филиалом Государственного центра современного искусства и поддержанный Благотворительным фондом В. Потанина в рамках программы «Меняющийся музей в меняющемся мире». В Кирове выставку принимает Вятский художественный музей. Одна из работ выставки — а именно работа художника Евгения Стрелкова (он же является куратором этого проекта, и соавтором книги, которая легла в основу выставки) «Третья идея», вызвала критику отдельных граждан, имеющих отношение к православной общественности и именующих себя казаками. Что представляет собой работа — предоставим объяснить самому автору: «При разработке водородной бомбы в 1950-е годы на закрытом научном полигоне Арзамас-16, занявшем Саровский монастырь, была сформулирована «третья идея». Именно так засекретил её в своих дневниках один из главных разработчиков бомбы академик Сахаров.
Суть «третьей идеи» – использование мощного рентгеновского излучения атомного взрыва для запуска термоядерной реакции в бомбе.
В результате серии модельных подземных взрывов на полигоне был повреждён и вскоре разобран Успенский собор бывшего монастыря, иконостас собора был уничтожен.
Словно просвеченные рентгеном фигуры деисусного чина исчезнувшего иконостаса – и напоминание об этой драматичной истории, и метафора всепроникающего света, идущего от Спасителя».
Сама эта работа выделяется на общем фоне выставки. Выделяется прежде всего своей серьезностью, отсутствием той доли юмора, которая свойственна остальным экспонатам. Откровенно говоря, даже у меня, у человека далекого от церкви, и достаточно искушенного в области современного искусства — эта работа вызывает очень трепетные чувства, сравнимые с посещением древнего храма. Потому что в этих образах видишь не просто отсылку к великой культуре, православной, древнерусской. Видишь отсылки к сложным моментам в истории этой культуры. Видишь память об утраченных храмах и иконах, которые мы уже никогда не увидим (и никакие восстановления и копии нам их не вернут). Просвеченные рентгеном плоские фигуры как бы обретают плоть, те самые мощи, которые являются доказательством их реальности, их человечности, их нетленности. Они предстают как свидетели ужасных ошибок прошлого, они напоминают нам об утраченных идеалах. И когда я смотрю на них с этих позиций, я не понимаю, что может в них не нравится верующим людям. Изображены иконы не по канонам? — Но ведь это не иконы! Неужели даже для глубоко религиозных людей форма стала важней содержания?
Что же касается формы… Насколько мне помнится, еще никто не отменял самые общие и банальные правила приличия. Есть определенные нормы и каноны поведения в церкви. Все мои знакомые, безотносительно к их отношению к религии, эти нормы выполняют: мужчины снимают шапки, женщины прикрывают головы. Для посещения любых других помещений действуют общие правила этикета. Все (!) должны как минимум снять головные уборы, за исключением шляпок (не путать с шапками) у женщин. Я даже не буду делать особый акцент на учреждениях культуры, предполагаю, что просто воспитанный человек эти правила использует повсеместно. Тем более странно было выслушивать высокопарные высказывания об оскорбленных чувствах от людей, ворвавшихся в музейное помещение в верхней одежде, не снимая головных уборов, и громкими высказываниями мешая проведению мероприятия. Так вели себя, к счастью, не все участники дискуссии. Были люди, действительно способные на некоторое подобие цивилизованного диалога. Но на их месте я бы задумалась, а насколько необходимо привлекать к сотрудничеству людей, самим своим видом и поведением дискредитирующие любые попытки предстать поборниками какой бы то ни было культуры.
В заключение, хотелось бы еще раз подчеркнуть, что мы к диалогу готовы. Более того, на каждом своем мероприятии связанном с современным искусством, этот диалог ведем, поскольку само искусство подталкивает нас к этому, ставя перед нами вопросы. Но хотелось бы, чтобы этот диалог шел все таки именно в культурном поле, с соблюдением всех норм приличия, с уважением к мнению другого, с готовностью если не принять, то хотя бы понять иную точку зрения.
Дарья Ткачева
(координатор проекта
«НИЖЕ НИЖНЕГО» в г. Киров).
