14 ноября на «Пятом этаже» рассказали об особенностях сталинской архитектуры.

Лекция кандидата культурологии Светланы Дождевых «Зодчий Сталин»: советский государственный стиль 1930-1950-х гг.» вошла в цикл «Архитектура Вятки в контексте истории архитектуры»

Искусствовед Иван Маца, один из руководителей Всесоюзного объединения пролетарских архитекторов (ВОПРА), замечал, что архитектура должна соответствовать форме мышления народа. Идентичность советского человека не совпадала ни с одним историческим периодом прошлого, а следовательно, новое государство нуждалось в создании конкретного актуального образа внутреннего пространства.

ВОПРА было основано в 1929 году и выступало за создание современной пролетарской архитектуры, а потому осуждало конструктивизм и эклектику как стили, свойственные буржуазной культуре. Хотя в дальнейшем сталинская архитектура не откажется от форм классицизма и барокко, критерием в ограничении использования того или иного стиля стала история его развития в условиях капитализма. Идеология ВОПРА и его агрессия, направленная против русских конструктивистов, способствовали потере интереса архитекторов к экспериментам. «Гвоздем в гроб конструктивизма» стал «Дом на Моховой» Ивана Жолтовского, построенный в 1934 году в центре Москвы и ставший памятником советского стилевого противоборства.

Первый пятилетний план 1928—1932 годов был направлен на индустриализацию и строительство новых отраслей промышленности, что привело к развитию городов и увеличению численности городского населения. По мнению ВОПРА, массам была нужна понятная архитектура. После 30-х годов XX века дома культуры стали превращаться во дворцы – здания, подражавшие дворцовой архитектуре, ранее недоступной для рабочих и крестьян.

В 1931 году был объявлен конкурс на проект Дворца Советов — главного здания новой Москвы. В конкурсе приняли участие как советские, так и зарубежные архитекторы, в том числе французский модернист и функционалист Ле Корбюзье, однако его работа была отвергнута и раскритикована комиссией конкурса за несоответствие эстетическим предпочтениям сталинской архитектуры. Вместо нее был выбран план Бориса Иофана, который изменили согласно видению Сталина: на вершину Дворца планировали возвести 100-метровую статую Владимира Ленина, которая составила бы в высоту четверть всего здания. Удобство и функциональное значение постройки были вторичны: по задумке Сталина, Дворец Советов должен был стать самым высоким идеологическим памятником в мире.

Архитектура как форма искусства, контролируемая высшей властью, стала одним из инструментов идеологического влияния: теперь в стране был лишь один зодчий – Сталин, определивший новый стиль для новой эпохи.